Тактика и психологические основы допроса - Страница 36

Ассоциация по контрастности редко используется в допросе. В случаях, когда допрашиваемый не может ответить на некоторые вопросы о величине, цвете, эти вопросы еще раз могут быть заданы в контрастной действительности форме, особенно, если интересующий следствие предмет имеет крайностные признаки. Так, если свидетель не помнит роста преступника, а тот по сведениям, которыми располагает следствие, маленького роста, то с целью проверки памяти допрашиваемого можно задать вопрос дополнительно в контрастной форме, в данном случае так: «Не был ли он высокого роста?». Иногда допрашиваемый может вспомнить таким образом обстоятельства, кажущиеся давно забытыми.

Представление, как правило, является менее ярким, менее ясным и отчетливым, чем восприятие. Но у некоторых людей следы прошлого опыта достигают степени непосредственных впечатлений. У художников первая сигнальная система превалирует над второй. Поэтому они пишут портреты в отсутствие лица, опираясь на живо воспроизводимые следы, как будто перед ними сидит человек. Великие художники, скульпторы, поэты и музыканты обладают яркими представлениями. Следственной практике известны случаи, когда, например, потерпевший настолько хорошо смог нарисовать портрет грабителя, что по нему оперативный работник милиции опознал опасного преступника.

Перед предъявлением для опознания фотокарточки или живого лица неплохо осведомиться о способности свидетеля к рисованию. Опознание или неопознание, например, подозреваемого лицом, способным хорошо рисовать, при прочих равных условиях имеет большее значение, чем опознание или неопознание его лицом, не умеющим рисовать.

Встречаются люди и не художники по профессии, обладающие способностью вызывать в памяти очень яркие представления о прошлом опыте. Такие люди, как свидетели, отличаются исключительно точными и подробными показаниями вплоть до описания цвета шнурка обуви преступника. Такие детальные показания иногда могут дать повод для подозрения в лжесвидетельстве. Дело в том, что среди допрашиваемых, умышленно желающих ввести следствие в заблуждение, нередко встречаются такие, которые «все помнят точь-в-точь». Следует отличать таких лиц от добросовестных свидетелей, имеющих настолько яркие представления, что они иногда достигают степени непосредственных впечатлений. Лица с такими богатыми представлениями точно опишут кабинет, в котором в прошлый раз их допрашивали, а лжесвидетели не в состоянии сделать это.

В отдельных случаях, когда свидетель не умеет рисовать, но может подробно рассказать о приметах разыскиваемого человека или предмета, на допрос целесообразно приглашать художника.

Так, по делу о грабеже на допрос потерпевшего был приглашен художник, который на основе показаний о внешности преступника нарисовал его портрет. Рисунок был помещен в местной газете с обращением к общественности помочь разыскать преступника. На следующий день неизвестный гражданин сообщил по телефону, где работает человек, приметы которого схожи с помещенной в газете фотографией. В дальнейшем это подтвердилось.

В следственной практике сравнительно редко встречаются допрашиваемые с представлениями, достигающими степени непосредственных впечатлений. Обычно сохранившиеся в памяти образы являются нестойкими, неравномерными, и это накладывает свой отпечаток и на показания.

Представления, сохраняясь в памяти, видоизменяются, преобразуются в сознании, связываются друг с другом, сливаются, обобщаются, и даже воображение на их основе создает новые представления о реальных или фактических явлениях. Поэтому мы различаем два вида представлений, а именно представления памяти и представления воображения.

Представления воображения могут возникать непроизвольно, пассивно, или произвольно, активно. С первыми мы встречаемся в показаниях добросовестных, но заблуждающихся свидетелей, со вторыми — тогда, когда имеем дело с неискренними, недобросовестными показаниями подозреваемых, обвиняемых или лжесвидетелей.

Добросовестные свидетели сами критически контролируют представления воображения. Однако к этому не всегда способны некоторые индивидуумы, мало считающиеся с реальностью, и особенно дети. И. Ф. Случаевский предлагает простой метод демонстрации суду степени склонности к фантазированию у детей. Указанный метод состоит в том, что при надавливании на закрытые глаза исследуемого последний начинает видеть «кружки, треугольники, звездочку, сетку, собачек, кошечек, цветочки» и пр. «Красочность видимого и быстрое проявление зрительных образов пропорциональны степени внушаемости детей, их склонности к фантазированию и к иллюзорным восприятиям». Автор сообщает также об этом методе, что он был им применен во всех случаях исследования детей на достоверность их показаний. Юсевич также пишет о практике экспертизы достоверности показаний несовершеннолетних.

Мы не беремся оценивать эти методы судебной психиатрии при определении степени склонности детей к фантазированию, но отметим, что экспертизы такого рода противоречат Основам уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик. В соответствии со ст. 17 Основ доказательства оценивают суд, прокурор, свидетель и лицо, производящее дознание. Оценка достоверности доказательств, и в том числе показаний несовершеннолетних, не дело эксперта. Оценка достоверности показаний должна осуществляться не в отрыве от содержания, а путем его исследования по существу, в совокупности со всеми имеющимися доказательствами.